«Эй, вставайте! - крикнул всадник. - Было полбеды, а теперь кругом беда».
Аркадий Гайдар, «Сказка о Военной тайне, о Мальчише-Кибальчише и его твёрдом слове». Хабаровск, 1932 г.
Российская история вершится в столице. Хотя говорят, будто настоящая Россия - это не Москва. В таком случае, что подразумевается под словом «настоящая»?
«Народ всё выносит, всё терпит, правительство всё давит и гнетёт»
Власть вершится именно в столице. Не только в Кремле. Впрочем, судьба провинции много столетий, как правило, находится в руках столичных властителей (московских, петербургских - в зависимости от исторического периода). Но в самые напряжённые исторические моменты на сцену выходят обычные столичные жители и те, кто прибыл им на подмогу.
Место действия непременно должно быть одно: столица, центр.
Революции не свершаются в Хабаровске, Омске, Новосибирске или в Пскове (в Пскове, в крайнем случае, может произойти отречение царя)... Кавказ может полыхать хоть весь, но государственная российская власть продолжит чувствовать себя уверенно - до тех пор, пока не начнёт бурлить столица.
Так устроена наша страна. И нет причин думать, что очередные перемены произойдут по-другому. Даже если представить, будто весь Дальний Восток встал в оппозицию к Москве.
Окраины могут подавать пример. Но они мало что решают. Многие российские граждане вообще ничего не слышали о событиях в Хабаровске в июле 2020 года. Это примерно те же люди, что с трудом найдут Хабаровский край на карте. Но даже если найдут, то это вряд ли что изменит.
Но всё сказанное не принижает значения «хабаровской вольницы». Много дней подряд митинговать и устраивать многотысячные шествия? Такого давно в России не случалось. И происходящее связано не столько со всенародной любовью к арестованному губернатору Фургалу, сколько с общим ощущением творящейся несправедливости - экономической, политической, человеческой... Несправедливости не по отношению к губернатору с подозрительно боевой биографией, а несправедливости по отношению к гражданам. Точнее, к тем, кого по привычке продолжают называть гражданами, но давно воспринимают как подданных.
Так что один из главнейших вопросов современной российской истории звучит так: кто мы? граждане или подданные? Если подданные, то тогда российская жизнь движется в правильном направлении. Все наши положительные поступки - это присяга на верность монарху. А все наши отрицательные поступки, наоборот, антимонархический бунт.
Но в ХХI веке трудно быть полноценным подданным. Даже монархисты, бывает, идут не в ногу с другими монархистами.
Монарх может быть жестоким или великодушным. Но Путин не монарх. Да, у него монархические полномочия. Но ни наследственного, ни законно приобретённого монархического права у него нет.
Это самое слабое звено путинской вертикали. Если вернуться к вопросу «кто мы?», то для правильного ответа потребуются неизбежные уточнения. Допустим, мы - подданные. Тогда чьи? Подданные бывшего директора ФСБ? Подданные бывшего чиновника ельцинской администрации? Подданные бывшего заместителя Собчака? Звучит некрасиво. Неубедительно звучит.
Многие жители России к Путину привыкли. Однако достаточно ли этой привычки, чтобы полностью вверить ему свои жизни?
К тому же, от дурных привычек можно отвыкнуть. Отучиться. Тем более что тот, кого обозвали «обнулёнышем», не слишком старается на своём посту. Ни завалить деньгами, ни потопить в крови он не может.
Как это иногда случается в нашей истории, царь оказывается ненастоящим. Ни добрым, ни злым (как кричит Дьяк у Михаила Булгакова в пьесе «Иван Васильевич»: «Беда, беда! Опричники взбунтовались, сюда едут! Кричат, что царь ненастоящий»). Ожидать бунта от нынешних российских «опричников» не стоит. Подлинность «царя» определяется не царской кровью, а поступками.
Путин за время своего правления совершил такое количество «поступков», что заслужил право глумиться хоть над всем миром. Ему всё сходило с рук.
Герцен в «Былом и думах» пересказывал взгляды Чаадаева: «Образование дало только новые средства угнетения, церковь сделалась одною тенью, под которой покоится полиция; народ всё выносит, всё терпит, правительство всё давит и гнетёт». Путин, которого за двадцать лет правления чаще всего сравнивали как раз с ненавистным Герцену царём Николаем I, уже двадцать лет при поддержке церкви и полиции давит и гнетёт, а народ всё терпит.
«Как шагает по тайным ходам неминучая погибель»
Что позволяет Путину так долго удерживаться у власти? Ответ вытекает из того самого вопроса про граждан или подданных. Народ сам себе на него ещё не ответил. Люди с российскими паспортами часто поступают так, будто они не граждане, а просто жители. Население. Они не спешат взваливать гражданскую ответственность на свои плечи. Даже при очевидном недовольстве они не привыкли защищать свои права, а ждут, пока за них это сделают другие. Те, что поближе к центру.
Однако в какие-то исторические моменты самолюбие, а то и самоуважение оказываются определяющими. Так и в быту случается. Над человеком долго измываются, но он всё сносит. А потом вдруг резко отвечает. Никто от него этого не ожидал. Что случилось? Ничего особенного. Просто он устал терпеть. Терпение лопнуло.
Путин после многодневной паузы подписал указ об утрате доверия к хабаровскому губернатору, а хабаровчане публично и регулярно выражали недоверие к Путину.
Недоверие против недоверия.
Взаимная утрата доверия сама по себе мало что значит. Но если к ней добавить порцию самоуважения...
Когда терпение лопается где-то далеко от столицы, то это для государства проходит почти бесследно. То, что не без издёвки было названо «глубинным народом»,* властями хорошо используется, когда надо подчеркнуть свою законность. Но когда из глубины доносится что-нибудь вроде привычного для столицы «Путин - вор!» (и это ещё мягкая формулировка), о глубинном народе лучше временно забыть и на него не ссылаться (по этой причине центральные российские СМИ про хабаровские события предпочитают не распространяться, объясняя, что это всего лишь события регионального значения).
***
Летом 1932 года специальный (разъездной) корреспондент хабаровской газеты «Тихоокеанская звезда» Аркадий Гайдар, попав в качестве пациента в местную психоневрологическую больницу на улице Серышева, написал там «Сказку о Военной тайне, о Мальчише-Кибальчише и его твёрдом слове». Ту самую, где говорится про Главного Буржуина и про то, «как шагает по тайным ходам неминучая погибель».
Сегодня наиболее нетерпеливым противникам Путина кажется, что именно из Хабаровска шагает его «неминучая погибель».
Если бы Хабаровск находился хотя бы в районе Выхино-Жулебино или Лианозово, то в это поверить было легче. А так - при расстоянии до Москвы в шесть тысяч километров (от Москвы до Лондона всего две с половиной тысячи) - мы наблюдаем события почти с другой планеты. Хабаровск слишком, слишком далеко.
И всё же события в Хабаровске способны слегка расширить представления о возможном (допустимом) отклонении.
Итак, Путин после десятидневного размышления назначил губернатором в Хабаровск бывшего единоросса Михаила Дегтярёва (до вступления в ЛДПР, с сентября 2003 года, он входил в «Единую Россию» и возглавлял самарское отделение молодёжного движения «Молодёжное Единство» партии «Единая Россия»). К Хабаровску он отношения не имеет. Но в Кремле, видимо, это мало кого смущает. Тем более что до губернаторских выборов больше года. Есть время приобщиться.
Хотя самое разумное для Дегтярёва с его устойчивой шутовской репутацией и репутацией любимого мальчика из «гарема Жириновского» было бы держаться в стороне. Во всяком случае, в Хабаровске ему, уже прозванному "фургалоимитатором", было бы лучше не показываться и править краем удалённо.
Но даже если бы выборы нового хабаровского губернатора состоялись в ближайшее воскресенье, в них при нынешнем выборном законодательстве победил бы любой ставленник Москвы, пусть даже его фамилия «Дегтярёв». Пока что российскому обществу нечего противопоставить чиновничьим уловкам. «Единая Россия» и её сателлиты типа ЛДПР научились обыгрывать народ. Уличные протесты - отдельно, «выборы» и «голосование» - отдельно. Результаты «народного волеизъявления» научились рисовать удалённо.
Действительно, пока что многодневные протесты в Хабаровском крае не стали для России по-настоящему масштабным событием. Но могут стать - если люди и по другую сторону Уральских гор начнут задавать себе вопрос: кто мы? граждане или подданные?
* А.Семёнов. Антиевропа; Долгое терпение. http://pskovcenter.ru/display.php?type=article&id=3966
Алексей СЕМЁНОВ