Тень всех живых. ХIII

(Продолжение. Начало в №№ 298-306). Ночью, разумеется, Скатову спать не пришлось. Как и вообще всем в немногочисленном судебном участке. Да и не только им. В милицейское отделение доставили тела убитых, уложив их в погреб. По всей вероятности, дело переходило в разряд политических, и прежде им бы непременно заинтересовалась политическая полиция. Но она упразднена


Эта книга написана очень давно. Тогда я ещё преподавал историю и журналистикой не занимался. На гонорар от этой книги, полученной в одном московском издательстве, я купил свой первый компьютер, сканер и принтер. И продолжение, по просьбе издателей, писал уже не на печатной машинке, а на компьютере. Всё складывалось как нельзя лучше. Мне в издательстве показали обложку книги (она должна была выйти в двух вариантах – в твёрдом и мягком переплётах). Но потом всё резко изменилось. Издательство приостановило выпуск серии, в которой должен был выйти роман «Тень всех живых». Права на издание я уступил на два года, но когда стало понятно, что серия выходить не будет, издатель устно разрешил мне издавать роман там, гдё я пожелаю и даже прислал мне вёрстку книги. Но так получилось, что книга не издана до сих пор. Я занялся журналистикой, и тема «исторического детектива» меня уже мало интересовала. Эту книгу читали разве что некоторые мои коллеги по лицею и несколько близких мне людей. Кроме того, существует продолжение романа «Тень всех живых» (то самое, которое я написал по просьбе издательства. Называется – «Противоядие»). События этих двух романов разворачиваются с 1917 по 1941 годы. Предполагалось, что будет ещё и третий том, и действие этой пародийно-исторической эпопеи завершится в 1953 году. Но третьего тома уже точно не будет. Однако шесть частей, составляющие два романа, написаны. 1 часть – события накануне Октябрьской революции. 2 часть – Гражданская война, 1919 год. 3 часть – конец НЭПа, 1926 год. 4 часть – коллективизация. 5 часть – лето 1935 года, Ленинград. 6 часть – весна 1941 года (действие происходит на территории только что присоединённой Эстонии). Многое будет опубликовано в «Городской среде».

Автор.

ТЕНЬ ВСЕХ ЖИВЫХ

13.

Ночью, разумеется, Скатову спать не пришлось. Как и вообще всем в немногочисленном судебном участке. Да и не только им. В милицейское отделение доставили тела убитых, уложив их в погреб. По всей вероятности, дело переходило в разряд политических, и прежде им бы непременно заинтересовалась политическая полиция. Но она упразднена. Скатов предполагал, что произошедшим займется военная контрразведывательная служба. Причина в том, что в ящике, найденном на плоту, лежали винтовки. А в лесу, там где произошел взрыв, был совсем недавно целый склад оружия. Небольшой, но серьезный арсенал. Причем, это были не просто догадки. Был пока что живой свидетель, который все это подтвердил. Им оказался тот самый пулеметчик с плота. К счастью, Архип Лысун лишь ранил его, хотя и тяжело. Причем, допрашивали раненого не слишком усердно. Никите Андреевичу даже не пришлось привычно пугать негарантирован¬ной неприкосновенностью. Видимо, пуля Лысуна задела какой-то важный узел, отвечающий за развязывания языка.

Пулеметчик, назвавшийся Афанасием Ивановым, был из социалистов. Если не врал, конечно. Работал на кожевенном заводе Байера /требо¬валось проверить/. Взрыв произошел по неосторожности, когда Иванов со своим сообщником перетаскивали ящики на плот. Сообщник погиб, а Иванов, сильно раненый в ногу, пытался добраться до плота и переправиться на тот берег. Но времени это заняло у него слишком много... Тут показания раненого были прерваны. Он потерял сознание.

Кому предназначалось оружие? Кто именно отдал приказ его пере¬возить? Как оружие попало в руки социалистов? Пока эти вопросы остались без ответов, но предположить было несложно. Последнее время крайне левое крыло социал-демократов, издавна именовавшееся - большевиками, вело себя вызывающе. В начале июля они попытались организовать в Петрограде едва ли не переворот. Наладили связь с армией. Позже они же заговорили о вооруженном восстании. Но в успех его слабо верилось.

Скатов не слишком хорошо разбирался в политике, но одно было понятно - если этот самый Афанасий Иванов /еще один Афанасий/ говорил правду, то местные большевики каким-то образом раздобыли оружие и, вероятно, вознамерились его использовать.

- Так вот кто в марте пытался спалить полицейский участок, - уверенно сказал Лысун, обращаясь к Никите Андреевичу.

- Большевики?

- Они. Причем местные. Мы-то грешили на приезжих. Лысун рукой показал на свежевыбеленный потолок и ту стену, что была ближе к двери. При внимательном рассмотрении еще можно было разглядеть следы поджога.

- Что же вы своих-то не знаете? - спросил Скатов.

- А-а... - Лысун с досады махнул рукой, но продолжил: - Только не пойму - причем здесь Рябинин и особенно его тетка?

- Возможно, не причем.

- Случайное совпадение?

- Разберемся. Как-никак оба живы. Допросим... Скажите лучше - причем здесь Белов-Лобов?

- Это объяснимо. Он вел какое-то свое расследование, которое вывело его на большевиков.

- Частный сыщик, занимающийся политическими? Сомнительно.

- Возможно, он не знал, что вмешивается в политику. В общем, вышел на их след и приехал в Спасский Посад, ночью пробрался на берег реки. Тут-то его обнаружили и убили.

Скатов с сомнением покачал головой:

- А причем здесь яд? Прямо на берегу коварные большевики насильно заставили яд выпить?

- Вы что же, думаете - Белов-Лобов непричастен?

- Я этого не утверждаю. Но что-то здесь не так.

Неужели, опять заговорил внутренний голос? Как бы к нему кляп подобрать, чтобы не сбивал с выбранного пути.

У Никиты Андреевича было чувство, что наступают времена, когда уголовщина так тесно смыкается с политикой, что не разберешь - где что. И ничего хорошего из этого получиться не могло. Хотя в его случае, возможно, это и не плохо. Если выяснится, что в преступле¬нии замешаны политики и военные, то дело могут передать другому. И тогда можно досрочно возвращаться домой, навек оставляя этот неожиданно пробудившийся от спячки городок. Точнее даже, его правобережную часть - Царскую слободу. Левая до сих пор спала.

Наутро стало известно, что немцы взяли Ригу. Сообщение пришло с некоторым запозданием, что лишь усилило тревогу. А что если фронт уже побежал? Или того хуже - солдаты стали брататься /какое отвратительное слово - брататься/. Чем это закончится?

Тревога Скатова возросла бы еще больше - знай он, что большевики как раз в это время готовились к выступлению в Петрограде. Впрочем, к 24-му августа в Великих Луках, на станции Дно и в Пскове сосредоточены были три кавалерийские дивизии, подчиненные Верховному главнокомандующему Корнилову, готовые подавить мятеж.

Находившемуся несколько в стороне от железной дороги, Спасско¬му Посаду, к облегчению многих, не суждено было сыграть во всей этой истории важной роли. Но и второстепенные роли, бывает, доста¬ются дорогой ценой.

Скатов вспомнил убитого ночью милиционера Кружкина и того, второго, чьей фамилии он не знал и лица в темноте толком не разглядел. Что с того, что они погибли не там, где будут решаться судьбы России? Их судьба уже решена раз и навсегда. Им уже не страшно наступление немцев или революция, которую с помощью ритуальных заклинаний и вполне определенных действий приближают большевики. При всем своем равнодушии к политике, Никита Андреевич опасался новых потрясений.



Продолжение следует